Moschino против уличного художника

Перефразируя легендарный вопрос детства «Кто сильнее – Терминатор или Робокоп?», спрошу «Что сильнее – право собственности или авторское право?»

Осенью 2015 года Кэти Перри вышла на красную дорожку в платье от Moschino с ярким принтом. Оказалось, что автор принта – художник Joseph Tierney, который в 2012 году нарисовал граффити на стене одного из зданий в Детройте. Moschino позаимствовал принт под названием «Vandal Eyes» для своей коллекции, что стало предметом иска о взыскании компенсации.

На самом деле там целый набор обвинений (и незаконное использование псевдонима как trade name, и присвоение репутации известной личности – identity), но меня заинтересовала позиция ответчика в части возражений против нарушения авторских прав истца (полный текст можно почитать тут – ответ истца на возражения ответчика).

Ответчик цитирует Конституцию США, которая указывает причину, почему закон поддерживает охрану авторского права – «promote the Progress of Science and useful Arts». Если один закон признает нанесение рисунков на чужую собственность без разрешения владельца вандализмом и наказывает, например, штрафом, другой закон не может поощрять людей, которые совершают подобные действия, наделяя их авторским правом.

Влияет ли на признание произведения объектом авторского права факт его незаконного нанесения на чужую собственность?

С одной стороны, истец прав: создал творческим трудом оригинальное произведение, которое воплотил в форме, пригодной для воспроизведения (хоть на стене дома, но ведь ответчик воспроизвел его на платье). Минимальные требования к охраноспособности выполнены и прямой нормы, исключающей граффити или муралы из объектов охраны авторского права попросту нет.

С другой стороны, прав ответчик: если утром я подойду к своей машине и обнаружу, что лобовое стекло зарисовано чьим-то рисунком, вряд ли я задумаюсь о соблюдении авторских прав художника. Закон не должен вознаграждать имущественными правами и защитой поведение человека, в результате которого другому лицу или его имуществу нанесен вред.

Ответчик попытался провести аналогию с ситуацией, когда лицо незаконно заимствовало чужое произведение при создании своего и закон отказывает такому субъекту в охране его произведения. Вполне справедливая и понятная причина – нарушение прав одного лица не может иметь следствием наделение правами другого лица.

В традициях риторики американского правосудия, ответчики сделали ударение на том, что «copyright protection operates to serve public weal… illegal activities do not serve the public interest».

Напомню, что основанием для иска стало использование граффити в качестве принта для платьев коллекции бренда Moschino. Выходит, что такими действия компания-ответчик подтвердила если не эстетическую, то коммерческую ценность рисунка, созданного истцом. Теперь упомянутую в предыдущем абзаце аргументацию можно обратить против нее самой.

Авторское право охраняет произведения, в первую очередь, чтобы авторы могли пользоваться этой монополией и получать вознаграждение за результаты своего труда («copyright laws are intended to motivate the creative activity of authors and inventors by the provision of a special reward» Sony Corp. v. Universal Studios, Inc., 464 U.S. 417 (1984).

Рисунок «Vandal Eyes» в глазах ответчика явно имеет достаточную коммерческую и эстетическую ценность, чтобы стать принтом на платье, в которое оделась и позировала на красной дорожке Кэти Перри.

Почему бы автору не получить справедливое вознаграждение за коммерческое использование его произведения?

Обязательное ли условие для отказа в охране таким рисункам как граффити – отсутствие разрешения владельца объекта недвижимости на создание рисунка? Вопрос об ущербе тут не столь однозначен – стену ведь не разрушили, а со временем наличие мурала может повлиять на повышение продажной стоимости объекта (например, если его автор станет таким же легендарным, как Banksy).

Если автор уличной живописи не скрывает свою личность и признает авторство конкретного рисунка (в нашем случае он выложил видео, повествующее историю проникновения и создания граффити «Vandal Eyes», а еще оставил свою подпись — этот символ можно увидеть на главной иллюстрации к посту в левом нижнем углу рисунка) – владелец здания может обратиться с иском о взыскании убытков, причиненных актом вандализма (хотя бы расходы на краску и услуги маляра).

Думаю, что если на протяжении разумного срока владелец здания не закрасил результат настенной живописи, можно приравнять это если не к согласию, то хотя бы к отсутствию имущественных претензий к автору.

Можно вынести вопрос о том, может ли владелец уничтожать рисунок на его стене и свести его к конфликту между двумя абсолютными правами – авторским правом и правом собственности. Пусть этот вопрос будет приглашением к полемике, тем более, что в украинской практике появился спор об уничтожении настенного рисунка.

Вообще использование рисунков граффити в индустрии моды и споры об авторском праве возникают далеко не впервые (например, Villa v. Pearson Education, Inc., No. 03-C3717, 2003 WL 2292178 (N.D. Ill, Dec. 9, 2003).

У знаменитого на весь мир Banksy – своя история владения кусками недвижимости, которым посчастливилось стать носителями его граффити. Интересующихся подходами к правовому режиму граффити отсылаю к глубокой и содержательной англоязычной статье The Law of Banksy: Who Owns Street Art.

Прямых аналогий в украинской судебной практике я не нашел, однако есть одно весьма любопытное дело, в котором есть рисунок, созданный на стене, но по заказу ее владельца, которые позже зарисовал его. Речь идет о деле № 757/22250/15-ц, однако на дату публикации этой заметки в реестре судебных решений есть только акты судов первой инстанции и апелляции, потому мы дождемся текста Коллегии ВССУ, дабы получить полную картину.

Если заметка понравилась – поделитесь ею и подписывайтесь на наши новые публикации.