Стена мне друг, но картина дороже

Мы писали о незаконном использовании рисунка-граффити в качестве принта для платье из коллекции MOSCHINO. В 2016 г. в Украине суды рассмотрели еще более уникальный спор о нарушении авторских прав на мурал – его особенность, на мой взгляд, в выборе способов защиты. Оговорюсь, что я не имел никакого отношения к сторонам дела, потому пользовался только судебными решениями и сайтом истца.

ГП «Мистецький Арсенал» (далее – Арсенал) предложило художнику создать для выставки рисунок, предоставив в качестве носителя свою стену (мурал) и «расходники». Стороны не заключили письменный договор, однако устно автору сообщили, что произведение будет экспонироваться только во время выставки, но после не будет сохранено.

Срок завершения рисунка был определен, однако исполнитель не закончил работу вовремя. Ответчик не захотел экспонировать незаконченное произведение, потому Арсенал закрасил мурал.

Автор обратился к Арсеналу с иском, требуя признать действия по закрашиванию его картины противоправными, взыскать 1000 грн морального вреда и 121 800 грн компенсации за нарушение имущественных авторских прав, а также извиниться за его совершение.

Пару слов о выбранных способах защиты: (1) как считает ВСУ в делах о распространении недостоверной информации, обязать извиниться нельзя; (2) главное нарушение имущественных авторских прав – незаконное использование, что в случае с картиной будет её воспроизведением – тут же речь об антиподе воспроизведения — уничтожении; (3) в исчерпывающем списке личных неимущественных авторских прав нет права на уничтожение произведения.

Печерский районный суд г. Киева в решении от 09.09.2015 г. по делу № 757/7903/15 посчитал достаточным для частичного удовлетворения иска следующее обстоятельство: непосредственно перед тем как уничтожить рисунок на стене, Арсенал не предоставил истцу возможность сделать качественную фотографию произведения или копию последней версии картины. Хотя истец предоставил суду фотографии разных стадий создания спорного произведения, сделанные им самим.

Суд лаконично сообщил, что безусловно такое нарушение причинило автору моральные страдания, потому взыскал 1000 грн, но отказал во взыскании компенсации за нарушение имущественных авторских прав из-за недоказанности.

Истец подал апелляцию, но суд оставил решение первой инстанции в силе. Любопытно, что в Определении Апелляционного суда г. Киева от 03.12.2015 г. дано чуть больше аргументации, но она еще противоречивее:

«… установлено, что истец осуществлял фиксацию этапов процесса своей работы путем текущей фотосъемки, выставлял соответствующие фотокарточки с описанием этих работ на своей страничке в социальных сетях, а потому действия ответчика не повлекли нарушение личных неимущественных и имущественных прав субъекта авторского права и не дают оснований для взыскания компенсации».

Почему суд поддержал вывод о взыскании 1000 грн за моральные страдания, если не нашел в действия ответчика нарушение личных неимущественных прав автора?

Самый загадочный вывод суда апелляционной инстанции:

«… сохранение незавершенного произведения на стене здания и его отделение от нее является невозможным, что истцом не опровергнуто» и далее «доводы апелляционной жалобы о том, что уничтожением незаконченной картины истцу причинены убытки в виде упущенной выгоды, поскольку он был лишен возможности продать ее и получить доход, коллегия судей считает безосновательными исходя из того, что картина не могла быть отделена от стены, на которой создана».

Руководствуясь таким подходом, ни одно изображение не может быть отделено от своего носителя. Если пойти дальше – текст нельзя отделить от бумаги, а фильм от пленки?

Вероятно суд забыл, что произведение – это нематериальный объект, который может быть воспроизведен в любой форме и любым способом — «reproduction of these works, in any manner or form» (ст. 9 Бернской конвенции).

Автор «Guide to the Berne Convention» (1978) Claude Masouye объяснил это выражение следующим образом:

«The words “in any manner or form” are wide enough to cover all forms of reproduction: design, engraving, lithography, offset and all other printing processes, typewriting, photocopying, mechanical or magnetic recording (discs, cassettes, magnetic tape, films, microfilms, etc.) and all other processes known or yet to be discovered».

Не следует отождествлять произведение с формой его воплощения на материальном носителе либо в цифровой форме.

Наконец, Коллегия судей судебной палаты по гражданским делам ВССУ в Определении от 06.07.2016 г. отказала истцу и оставила в силе решения предыдущих инстанций.

С гражданско-правовой точки зрения этот спор иллюстрирует точку соприкосновения между тремя видами абсолютных прав: вещным, личным неимущественным и исключительным (интеллектуальным) правом. Сам конфликт можно уместить в вопрос – какой вид прав старше?

Содержание базового правомочия – владения вещью – охватывает любые правомерные действия, совершаемые собственником в рамках своей правоспособности и общегражданских принципов (добросовестность и т.д.). Сюда входит и возможность физического уничтожения вещи (нужно отличать уничтожение вещи, которое происходит в силу нормального пользования вещью (скушать яблоко, сжечь бензин в моторе авто) от уничтожения как распоряжения фактической судьбой вещи) — тем, кто хочет углубится в этот вопрос, рекомендую книгу Белов В.А. Очерки вещного права.

Авторское право, понимая, что рисунок на холсте или стене можно квалифицировать как часть вещи (конструктивное соединение вещей различного рода и качества), пытается установить режим владения такой вещью, если автор и владелец не совпадают.

Почему поставлен вопрос о старшинстве права?

В случае с обыкновенной стеной осуществление права собственности никак не соприкасается с авторским правом. Однако с появлением на стене рисунка, стена перестает быть обычной вещью и получает дополнительный правовой статус – носитель произведения.

Важен не сам факт наличия рисунка, а то как это влияет на полномочия собственника стены. Происходит что-то вроде отягощения – не в классическом понимании, но по аналогии: владелец не лишен всей полноты власти над вещью, но его право «сковано» рядом ограничений.

Оставим в стороне вопрос о создании рисунка без разрешения владельца стены и предполагаем, что согласие было. Можно оценить появление рисунка как улучшение вещи (но не как переработку – ведь если вещи можно вернуть исходный вид, то переработки не произошло) – часто стена с муралом известного художника становится популярным туристическим местом и просто арт – объектом (The Law of Banksy: Who Owns Street Art?).

Непонятно как быть, если владельцу стены картина не понравилась – взыскать с художника стоимость черной краски и работ по зарисовыванию в качестве убытков?

Закон Украины «Об авторском праве и смежных правах» охраняет произведение независимо от стадии их завершенности, если оно уже соответствует критерию оригинальности. Решать завершено ли произведение вправе только автор (если договором не предусмотрено иное?).

Первый вопрос – почему Арсенал перебрал на себя это право?

Следующий нюанс – Арсенал не уничтожил материальный носитель произведения, стена осталась на месте и служит носителем для новых произведений. Уничтожено только само произведение и отсюда вопрос – можно ли ссылаться на ч. 2 ст. 12 Закона Украины «Об авторском праве и смежных правах»?

Там сказано, что «Власникові матеріального об’єкта, в якому втілено оригінал твору образотворчого мистецтва не дозволяється руйнувати цей об’єкт без попереднього пропонування авторові твору за ціну, що не перевищує вартості матеріалів, витрачених на його створення».

Коль скоро сам носитель не уничтожен, справедливо ли (разумно ли?) применить ее по аналогии? Может ли автор требовать продать ему стену с его рисунком и если да, по какой цене?

Второй вопрос – обязан ли Арсенал дать возможность реализовать «право на последнее фото», раз уж он не уничтожает материальный носитель с оригиналом произведения? Или следует приравнять закрашивание картины черной краской к физическому уничтожению носителя?

Судя по текстами судебных решений, все три инстанции неохотно размышляли о том, как квалифицировать сделанные в период создания мурала фотографии (не отрицая их наличия) – признать их надлежащей реализаций «права на последнее фото» или же нет?

Последний вопрос – было ли нарушение личного неимущественного авторского права?

Как известно, их всего три: (1) право авторства; (2) право на имя и (3) право на неприкосновенность произведения. Последнее право, хотя и защищает от любого посягательства на произведение, которое может навредить чести и репутации автора, касается вовсе не материального носителя, а самого произведения (ст. 439 Гражданского кодекса Украины).

В редакции ст. 14 Закона Украины «Об авторском праве и смежных правах» до 2001 года в перечне личных неимущественных прав автора было право на обнародование – только автор мог впервые обнародовать произведение, а если это происходило помимо его воли – требовать возмещения убытков или выплаты гонорара.

С вступлением в силу ст. 442 Гражданского кодекса, оно частично возродилось в виде права автора на публикацию произведения. В пользу прямой связи с личностью автора и его решением выпустить в свет творение говорят ч. 3 ст. 442 (никто не имеет право публиковать произведение без согласия автора) и ч. 4, которая наделяет этим правом правопреемников автора – очевидно, в части неопубликованных при жизни произведений.

Раз уж автор (истец) сам публиковал в соц.сети фото разных стадий готовности мурала, то усмотреть в уничтожении нарушение права на публикацию вряд ли можно.

Право на уничтожение оригинала произведения законом не предусмотрено, и хотя ч. 3 ст. 270 Гражданского кодекса сообщает, что перечень этих прав не исчерпан Конституцией и законами, ввести новый вид личных неимущественных прав суду запрещает концепция «Numerus clausus», характерная для континентально-правового учения об абсолютных правах и основаниях их возникновения.

Какой урок должен вынести из этого разбирательства любой заказчик мурала?

Заключить письменный договор с автором, в котором предусмотреть (1) право заказчика уничтожить картину определённым способом как после окончания экспозиции, так и до – если автор не успевает завершить произведение в срок, и (2) право автора на изготовление копии на любой стадии завершенности.

Корректно ли в договоре предусмотреть, что право определять момент завершенности произведения принадлежит Заказчику? Если сделать это путем указания критериев, по которым любое лицо может судить о завершенности, то вполне корректно.

Если статья понравилась — поделитесь ею и подписывайтесь на новые публикации в блоге.